Физик, боцман, яхтсмен. Моделист.

Марк Виноградов - физик, боцман, яхтсмен. Моделист.

Марк Григорьевич Виноградов живёт сейчас в Мюнхене. Раньше жил и работал в Ленинграде, Сухуме, Новосибирске. Давно уже на пенсии. К сожалению, в связи с возрастом, практически потерял зрение. Но то, что делает Марк в своей мастерской, под которую отдана одна из комнат квартиры, где они проживают с женой, это невероятно. Многочисленные станки и оборудование в комнате расположены так красиво, что только украшают интерьер. Детали и заготовки ждут на своих полочках, чтобы на свет появилось ещё одно рукотворное чудо - Марк делает макеты фрегатов, кораблей, парусников.

 - Марк Григорьевич, я очень рада с Вами познакомиться. Я любусь красотой этих парусников, которые так укарашает вашу квартиру. Скажите, а как можно посторить самому такие макеты? Это совршенство и техническое, и эстетическое. Искусство cамого высого уровня. И кроме прочего, нужно, видимо,  чтобы были соблюдены какие-то технические размеры, параметры у макетов?

 - Такая работа делается по чертежам.

 - А это доступно – получить такие чертежы?

 - Да, это возможно. Первые чертежы, например, были куплены в Санкт-Петербурге и мне переданы в качестве подарка. А я взял и сделал эту штуку (смеётся). От начала и до конца.

 - А как можно это сделать? Нужно ведь на станках, видимо, многие работы делать? Корпус, например, я правильно понимаю, это же дерево?

 - Корпус, да, конечно, это дерево. Это красное дерево, между прочим.

 - А где Вы его взяли? Это же, видимо, не так просто  - взять и кусок красного дерева найти?

 - Ну, так как я бедный человек, мне всё дарят (смеётся). По разному получается. Когда ищещь, рано или поздно находишь.

 -  Хорошо. Дальше. Вы вытачивали сами вот это всё.  Этому как и где научились? Как можно обработать дерево, не умея? Это же посто взять и испортить кусок дерева.

 - Ну, это да, верно. Ну, не знаю, как... Как сделал, так и сделал. Получилось. Я тут всё сделал. Даже паруса шил сам.

 - Сами, на машинке?

 - Да. Что можно было. Что-то, конечно, руками.

 - А из чего сделаны корабельные... как вот эти штуки называются, по которым моряки забираются на мачты? Трапы?

 - Ванты это называется. Они плетёные.

 - И Вы их тоже сами плели?

 - Конечно. Вот здесь, например, три тысячи узелков. Было бы зрение, быстрее бы получалось, а так очень медленно всё продвигается.

 - Сколько? Три тысячи? Нереально...  Марк, а Вы помните, какой из макетов сделали самый первый?

 - Самый первый? Ну, его сейчас здесь нету. Мой первый фрегат у дочери находится. Я его завершил и подарил им с детьми на память.

 - То есть, он существует, не пропал, ни поломалася? Это здорово. Я вновь, простите, к тому же вопросу. Всё ж это как – вдруг, ни с того ни с сего – взять и начать макеты парусников делать. Ведь это не опишешь словами, какая работа. Тут смотришь и не веришь, что сделано всё руками одного человека.

 - А это у меня ещё в молодости была мечта.

 - Мечта делать или мечта стать моряком?

 - Ну, моряком мне нельзя было – у меня мой отец пропал без вести. А когда я работал в науке, у меня была медная коробочка, куда я складывал всякие мелкие детальки. Жаль было выбрасывать. Видимо, были мысли, что хочу что-то делать своими руками и эти детальки смогу потом применить. Вот так всё, видимо, начиналось.

 - А не было у Вас так  - вырезал маленький мальчик в детстве лодочку из деревяшки  -и всё, мечта появилась моряком стать или корабли строить?

 - Возможно. Я не знаю, не могу сейчас вспомнить, что вот когда-то сразу взял и решил стать моряком. Но в пятнадцать лет я пошёл на курсы парусных рулевых.  В Ленинграде. Потом уже пришёл Прикааз, очень такой интересный – всем старшим мореходам было приказано иметь ребёнка в экипаже. Одного хотя бы.

 - В смысле, юнгу?

 - Ну, не совсем. Я, например, был там боцманом.

 - То есть, ребёнком – это просто по возрасту нужно было быть, не важно, в каком качесте в экипаже?

 - Да. Мне было шестнадцать лет, когда я уже сдал на права. Ну и всё, стал ходить.

 - Далеко?

 - Ну как, далеко. Маркизова лужа, в основном, конечно. Иногда вокруг Кронштадта ходили.

 - Молодой мальчик и боцман уже. Как взрослые моряки -  слушаются такого?

 - У нас был капитан такой, Витя Попель. Вот. Не знаю, кто он по национальности, но говорил по-русски прекрасно. А фамилия эта, по-моему, шведская. Может быть и украинская. Он хорошо команду воспитал, без проблем у нас было. Все слушались, всё выполнялось. Возраст не имел значения.

 - Ребята, пойдёмте к столу – рыба поспела! Кстати, это наш зять её сам поймал!

 Это жена Марка, Элла, не выдержав, всё же прервала нашу беседу.  Она давно уже стояла рядом, вновь с удовольствием слушая воспоминания своего мужа. Кстати, она с мужем, ещё в молодости, когда они только поженились, спускалась на плоскодонках от Бийска до Барнаула. Причём Элла не умела плавать, но никто об этом тогда не знал.

 - В Университете была такая группа, которая водным спортом занималась. И меня, как жену Марка, согласились взять в собой. Если бы я сказала, что не умею плавать, конечно, меня отстранили бы. Я и на яхте потом ходила с Марком вдвоём. В Новосибирске, на водохранилище. И никогда не боялась.

 - Элла, а вы помните, где и когда познакомились с Марком?

 - Ой, конечно помню. 1956 год, 11 марта. На мой День рождения. В Ленинграде, я была в десятом классе тогда. А он вернулся из армии. Вот так с тех пор и не расстаёмся.

За обедом разговор, конечно, не мог прекратиться – воспоминания затронули всех. Мне было интересно всё – фрегаты, сделанные Марком, это что-то фантастическое. Миниатюрные детали выполнены так искусстно, что если бы я не знала, что это он делает сам, поверить в то, что это ручной труд, да ещё и в домашних условиях, невозможно. Кстати, я шла в гости, уже предполагая, что увижу что-то особенное. Я слышала о работах Марка от своих знакомых - учёных. Которые любят и интересуются макетами кораблей. Они посещают выставки в Deutsche Museum в Мюнхене, в музее в Нюрнберге. Но в один голос уверяют, что выставленные там макеты гораздо проще, чем работы Марка.

- Ну, дававйте поднимем тост за всё хорошее!

 - А можно я добавлю? Сейчас, когда я ехала к вам в гости, я листала свой блокнот, куда заношу всё интересное. И надо же, такое совпадение –  попался на глаза тост, который, как никогда, звучит актуально в наше время: «Дававйте выпьем за то, что не смотря ни на что, мы пьём во чтобы то ни стало!»

   После дружного и уютного застолья мы с Марком вновь уединились в тишине его комнаты за разговором и рассматриванием множества интереснейших фотографий.

- С чего всё началось? Когда-то мне подарили книгу. Детскую. Я её храню до сих пор. Я сидел, листал. Интересно было очень. Это было уже здесь, в Германии, году в 2000-м. Листаю, листаю. Смотрю – модель корабля. А я уже, как бывший яхтсмен, конечно, сразу увидел, что там много ошибок сделано. Это была модель брига «Меркурий». Был такой кораблик, который воевал в 1778 году. С Турцией воевал. В общем, мне захотелось самому сделать мождель этого кораблика, уже исправив ошибки, которые я увидел на этой фотографии в книге. Вот так всё и началось.

  Вот, например, фотография, это мы в Мельбурне. Сборная по яхтенному спорту. А это когда я когда был боцманом. Я ходил на яхте, «Муссон» называлась. Водоизмещением сорок пять тонн.

  Вот это английское крейсерское судно «Виктория». Стопушечное. Какова его история? Оно построено в 1770 году.

 - Это когда в России правила Екатерина?

 - Да. Это огромный корабль. Вот, посмотрите поближе. Я тут несколько шлюпок пока убрал, вот на этом месте должны быть четыре шлюпки.

 - А вот эти маленькие детали? Это же металл?

 - Да, это металл. Здесь я его наклеивал. Несколько тысяч маленьких кусочков.  Масштаб один к ста, это на этом макете. Я делал и один к семидесяти восьми.

- А вот у Вас здесь  станки, инструменты. Такое множество. Кто Вам объяснял, например, как на них работать? Это же нужно что-то соображать, что и как тут функционирует?

 - Конечно. Но в  молодости, до армии, я работал токарем, так что кое-что умею.

 - А потом? После армии?

 - После армии я учился. В Университете, на факультете физики. Я физик по специальности.

 - А Вы макеты делали и когда жили в Ленинграде?

 - Да нет. На это времени не было. В Ленинграде я работал, наукой занимался. Да много чего было тогда.

 - То есть, получается, что Вы начали делать макеты здесь, когда  переехали в Германию?

  - Ну да. Я уже на пенсии был. Делать нечего. Вот и занялся. Первый макет, например, я делал более трёх лет. И работата такая – без выходных, с девяти утра и часов до десяти вечера.

 - Скажите, а Вы где-нибудь выставляли свои работы? Кто-то их видел?

 - Ну, кто-то видел, конечно. Кто в гости приходил. А так – ну, зачем я их буду показывать. Вот доделаю этот фрегат – отдам дочке с внуками. Пусть на память остаётся. У жены тоже уже есть «свой корабль». А так – мне это не надо, чтобы их куда-то носить показывать.

 - Понятно. Но это нам нужно. Если это так интересно мне, значит есть и ещё люди, кто с интересом посмотрит фотографии Ваших работ, почитает о таком увлечении.

Я очень рада, что мне довелось попасть к Вам в гости, Марк Григорьевич, увидеть чудеса, сотворённые Вашими руками. Я сейчас переполненна высокими чувствами, которые и описывать не нужно. Спасибо Вам за это, Марк. Очень искреннее. Вы подарили мне многое сегодня.

Будьте здоровы и долго-долго счастливы в вашей прекрасной, дружной семье.

Елена Герцог.

• След. Публикация
• Пред. Публикация